Память Света - Страница 226

226

Седьмой отряд не сумел сдержать напора, строй каре стал распадаться. Итуралде уже открыл рот, чтобы отдать приказ своему главному резерву, охранявшему его позицию, выдвинуться на помощь. Ему была нужна кавалерия, чтобы её атакой ослабить давление на пехоту.

Но кавалерии у него почти не было. Он согласился, что основная её часть потребуется на других фронтах, но тем не менее, немного конницы у него было. Сейчас она придётся как нельзя кстати.

Если только…

Он закрыл глаза. Свет, как же он устал. Даже думать было тяжело.

«Отступи назад перед их натиском, — казалось, шепчет ему чей-то голос. — Отступи к Айил и закрепись там».

— Отступить, — прошептал он. — Отвести…

Но от этой идеи было какое-то очень, очень неправильное ощущение. Почему же его рассудок настаивает на этом?

«Капитан Тихера, — попытался прошептать Итуралде. — Примите командование». Слова застряли в горле. Словно что-то физически мешало ему открыть рот.

Он слышал крики людей. Что там происходит? Сражаясь с одним единственным Мурддраалом, могли погибнуть несколько десятков солдат. В Марадоне он потерял целую роту лучников — сто человек — когда в город ночью проникли всего два Исчезающих. Созданный им оборонительный строй был предназначен для борьбы с троллоками, чтобы подрезая им сухожилия опрокидывать тварей на землю.

Исчезающие расколют каре пикинеров, словно яичную скорлупу. Никто не делал то, что следовало делать.

— Милорд Итуралде? — произнёс капитан Тихера. — Милорд, что вы сказали?

Если они отступят, то окажутся окружены троллоками. Нужно стоять насмерть.

Губы Итуралде разжались, чтобы произнести приказ к отступлению:

— Отвести…

Волки.

Из тумана, словно тени, появились волки. Они с рычанием набросились на Мурддраалов. Вздрогнув, Итуралде обернулся и увидел, как на их выступ вскарабкался человек в меховой одежде.

Тихера отшатнулся, призывая охрану. Незнакомец в мехах подскочил к Итуралде и столкнул его с выступа.

Генерал не стал сопротивляться. Кем бы ни был этот человек, Итуралде был ему благодарен и, падая, ощутил миг торжества: он всё-таки не отдал приказ к отступлению.

Итуралде упал с небольшой высоты, но от удара перехватило дыхание. И пока сознание медленно уплывало от него, волки осторожно ухватили его за руки и потащили в темноту.

* * *

Битва за кандорский рубеж продолжалась, а Эгвейн сидела в лагере.

Её армия в это время сдерживала троллоков.

Шончан сражались бок о бок с её солдатами на противоположном берегу реки.

А сама Эгвейн держала в руках маленькую чашечку чая.

Свет, это просто возмутительно. Она же Амерлин. Но силы совершенно иссякли.

Ей так и не удалось отыскать Гарета Брина, но это было неудивительно, ведь он постоянно перемещался. Его разыскивала Сильвиана, и пора бы ей уже подать весточку.

Айз Седай были отправлены доставить раненых в Майен. Солнце в небе клонилось к закату, словно сонный закрывающийся глаз. А Эгвейн держала чашку в дрожащих от усталости руках. До неё доносился шум битвы. Видимо, троллоки собирались драться всю ночь, чтобы измотать армию людей у реки.

До неё доносились отдалённые вопли, похожие на крики разъярённой толпы, но взрывы от плетений направляющих стали реже.

Она обернулась к Гавину. Казалось, он совсем не устал, хотя и был до странности бледен. Эгвейн отхлебнула чаю и мысленно обругала его. Это было несправедливо по отношению к нему, но ей сейчас было не до справедливости. Она имела право ворчать на своего Стража. Разве не для этого они нужны?

Сквозь лагерь потянул ветерок. Эгвейн находилась в нескольких сотнях шагов восточнее брода, но всё равно почувствовала в воздухе запах крови. Расположенный неподалёку взвод лучников по приказу командира выпустил рой стрел. Мгновением позже пара чернокрылых Драгкаров с глухим стуком рухнула на землю сразу за чертой лагеря. Едва стемнеет, появятся другие — этим тварям будет проще затеряться на фоне тёмного неба.

Мэт. Она чувствовала странную досаду, думая о нём. Он ведь такой хвастун. Повеса, не упускающий ни одной симпатичной юбки. И обращается с женщинами так, словно они писаные картины, а не живые люди. Он… он…

Он — Мэт. Однажды, когда Эгвейн было около тринадцати, он прыгнул в реку, спасая тонувшую Ким Левин. Разумеется, она не взаправду тонула. Просто одна из подруг подшутила над ней и слегка притопила, а Мэт сразу бросился в воду, спеша на помощь. По этому поводу все мужчины Эмондова Луга несколько месяцев над ним подшучивали.

Следующей весной Мэт спас жизнь Джера ал’Хуна, вытащив мальчишку из той же реки. На какое-то время все перестали смеяться над Мэтом.

В этом и был весь Мэт. Он всю зиму ходил тучей и бурчал, что раз над ним все смеются, то в следующий раз он не станет никого спасать. Пусть себе тонут. Но едва увидев, что кто-то в беде, он тут же забыл обо всём и бросился на помощь. Эгвейн хорошо помнила как долговязый Мэт, спотыкаясь, выбирался из воды, а маленький Джер с глазами, полными непритворного ужаса, цеплялся за своего спасителя, хватая ртом воздух.

Джер ушёл под воду беззвучно. Эгвейн и не подозревала, что так бывает — что тонущий человек не кричит, не барахтается и не зовёт на помощь. Он просто скрывается под водой, тогда как всё остаётся спокойным и мирным. И только Мэт был начеку.

«Он пришёл мне на помощь в Тирской Твердыне», — мелькнула у неё мысль. Разумеется, ещё он пытался спасти её от Айз Седай, не желая верить в то, что она стала Амерлин.

226