Память Света - Страница 300

300

— Кнотай, — произнесла она, — нам нужно обсудить то, что мне следует предпринять на твой счёт. На Стражах Последнего Часа лежит ответственность за мою безопасность, но на тебе — ответственность за охрану лагеря. Если ты считал, что наш штаб не защищён, почему ты раньше не поднял этот вопрос?

— Ты что, намекаешь, что это моя вина? — Кнотай поднялся и жестом заставил разведчиков замолчать.

— Я передала командование тебе, — ответила Фортуона. — Значит и главная ответственность за ошибки на тебе, не так ли?

Стоявший рядом генерал Галган нахмурился. Он так не считал. Остальные смотрели в сторону Кнотая угрожающе. Знатные лизоблюды. Легко взвалят на него вину только за то, что он не родился шончан. Однако впечатляет, как быстро Кнотай сумел привлечь на свою сторону Галгана. Или Галган сознательно демонстрирует свои чувства? Может, он и есть шпион? Он мог управлять действиями Сюрот, либо быть оставлен на случай её провала.

— Я не принимаю эту ответственность, Туон, — возразил Кнотай. — Это именно ты настояла, чтобы наблюдать за растреклятой битвой из лагеря, а не из безопасного места.

— Возможно, именно так и следовало поступить, — холодно ответила она. — Вся эта битва полная катастрофа. Ты терпишь поражение за поражением. Ты всё смеёшься и шутишь, отвергая установленный протокол. Я не считаю, что подобное поведение соответствует определённому тебе статусу.

Кнотай громко от души рассмеялся. У него это хорошо получалось. Фортуона решила, что только она заметила две тонкие струйки дыма, поднимавшиеся с Высот точно за его спиной. Прекрасное знамение для Кнотая: крупная игра сулит крупный выигрыш. Либо крупное поражение.

— С меня довольно, — заявил Кнотай, махнув рукой. — Ты со своими треклятыми шончанскими правилами тут только мешаешься.

— Значит, и с меня довольно тоже, — вскинув голову, ответила она. — Нам вообще не стоило позволять втянуть себя в эту битву. Нам следовало готовиться к защите наших территорий на юго-западе. Я не позволю тебе разбрасываться жизнями моих солдат.

— Ну и убирайтесь, — огрызнулся Кнотай. — Без вас обойдёмся.

Она повернулась к нему спиной и шагнула прочь.

— Уходим, — приказала она остальным. — Соберите дамани. Все, за исключением этих Стражей Последнего Часа, Перемещаются в наш лагерь на Эринин, а потом мы вернёмся в Эбу Дар. Мы начнём настоящую Последнюю Битву, когда эти глупцы обескровят для нас Отродий Тени.

Придворные последовали за ней. Насколько убедительным было представление? Шпион видел, как она отправляет на смерть преданных ей людей. Сможет ли это убедить его в том, что она способна на безрассудный поступок? Что она безрассудна и эгоистична настолько, что готова отобрать свою армию у Кнотая? Вроде бы вышло правдоподобно. И какая-то часть её даже хотела поступить именно так и отступить, чтобы продолжить сражение на юге.

Разумеется, такой шаг противоречил бы всем знамениям: хмурому небу, землетрясениям и битве Дракона Возрождённого. От подобных предзнаменований не просто отмахнуться.

Но шпиону об этом неизвестно. Он её не знает. Шпион видит молодую женщину настолько глупую, что она решила сражаться в одиночестве. На это она надеялась.

* * *

Тёмный сплёл вокруг Ранда паутину вероятных реальностей.

Ранд знал, что их борьба, сражение за возможное будущее, было важнейшей частью Последней Битвы. Он не мог соткать будущее. Он не был Колесом или чем-то вроде него. Несмотря на всё случившееся с ним, он по-прежнему оставался лишь человеком.

И всё же, именно в нём была заключена вся надежда человечества. Человечеству уготована такая участь — выбирать своё будущее. И выбранный путь… будет определён в ходе этой битвы, в схватке воли всего человечества против воли Тёмного. Пока ещё то, что может быть, только превращается в то, что будет. Сломаться сейчас — означает позволить Тёмному выбрать будущее.

— СМОТРИ, — произнёс Тёмный, когда лучи света слились вместе, и Ранд очутился в новом мире. В том, который ещё не стал реальностью, но который, весьма вероятно, очень скоро мог ею стать.

Ранд нахмурился, глядя в небо. На этот раз оно не было красным, а окружающий ландшафт не подвергался разрушениям. Ранд оказался в Кэймлине, который во многом оставался таким, каким он его помнил. Нет, отличия конечно имелись. По улицам, перемежаясь с пешеходами и конными экипажами, грохотали паровые повозки.

С центрального холма, на котором он очутился, ему было хорошо видно, как разросся город, выйдя за пределы новой стены. Ранд даже мог определить место, где Талманес пробил в стене пролом. Его не стали заделывать. Вместо этого город выплеснулся через него наружу, и там, где прежде были прилегающие поля, теперь возвышались здания.

Ранд нахмурился, поворачиваясь, и направился вдоль по улице. Какую игру задумал Тёмный? Не может быть, чтобы этот обычный, преуспевающий город был частью его плана. Люди выглядели чистыми и не казались подавленными. Никаких признаков порочности, отличавших прежние творения Тёмного

Поражённый, он подошёл к торговке фруктами. Худощавая женщина приветливо ему улыбнулась, жестом предлагая выбрать товар:

— Прошу вас, добрый господин. Меня зовут Ренел, и моя лавка — второй дом для всех, кто желает полакомиться лучшими фруктами мира. У меня есть свежие персики из Тира!

— Персики? — удивился Ранд. Каждому было известно, что персики ядовиты.

— Ха! Не бойтесь, добрый господин! Из этих удалён яд. Они безопасны, поверьте моему честному слову. — И женщина с улыбкой откусила плод, подтверждая свои слова. В это время из-под прилавка появилась грязная ручонка притаившегося там беспризорника, которого Ранд прежде не заметил.

300